Как кризис повлиял на "кинопотребление"?

Вернее, даже не они сами, а те, кто кинопроцесс анализировал или пытался это делать. Вопросы «Рухнет ли вся киноиндустрия из-за кризиса?», «Благо кризис для киноискусства или нет?» раздавались отовсюду и оставались, как правило, безо всякого ответа.

Ответа быть и не могло. Да, кое-где кинопроизводство встало, но если взглянуть на список фильмов, производство которых по причине остановки или нехватки финансирования прекратилось, — можно увидеть, что таковых не так много. И это по большей части малобюджетные дебюты.

Ну а вопрос «Как повлияет кризис на киноискусство?» обернулся чистой вкусовщиной. Одни уверяли, что теперь-то мы славно заживем — все эти коммерческие проекты накроются медным тазом, а в кинотеатрах ничего кроме братьев Дарденнов и Звягинцева не будет.

Другие, более здравомыслящие, замечали, что ничего хорошего в кризисе быть не может. Если денег не будет — остановят в первую очередь производство независимого кино, а уж только потом — коммерческого.

За этими спорами зрители, аналитики и сами деятели кино как-то не заметили, как кризис подошел с совсем другого бока — с того, с которого его никто не поджидал. А зря.

Если взглянуть на прокатный план кинотеатров ближайших месяцев, то возникает странное ощущение. Понимаешь, что почти все фильмы, которые должны были бы сделать кассу в кинотеатрах в ближайшее время, чуть ли не все уже видели.

«Вики, Кристина, Барселона» Вуди Аллена, «Гран Торино» Клинта Иствуда, «История Бенджамена Баттона» Девида Финчера, «Миллионер из трущоб» Денни Бойла — все эти фильмы давно скачаны всеми интересующимися, и подробно обсуждены блоггерами — даже теми, кто к кино никогда особой заинтересованности не проявлял.

Получается, что когда фильм выйдет на экраны кинотеатров, — его целевая аудитория, те, кто имеет лишние деньги на билет в кино и любит смотреть фильмы, — к картине как таковой интерес уже потеряют.

Критики же и вовсе потеряют одно из своих ключевых качеств — осведомленность. Им придется писать статьи про фильмы, которые каждый читатель уже посмотрел, описал, проанализировал.

С таким же успехом можно рецензировать «Операцию Ы».

Как так вдруг получилось, что кинотеатры имеют все шансы опустеть?

Все шло к этому уже достаточно давно. С определенного момента пиратство перестало быть тем, чем было прежде. Пират — это уже не тот, кто штампует экранные копии фильмов и переводит их гнусавым голосом, а потом впаривает простодушному обывателю, тем самым обирая как липку несчастных правообладателей.

Пират — это каждый, у кого есть компьютер с доступом в интернет. Рано или поздно любой из нас становится пользователей файлообменных сетей, в которых лежит все, что душе угодно. А попав в любую из этих сетей, произведение искусства — песня, альбом, фильм — перестает принадлежать своему создателю.

Бороться с этим невозможно по той хотя бы причине, что нельзя отследить, кто первый выложил в сеть файл с фильмом. Тут же набегают полчища желающих его скачать и сами становятся пиратами. Принимались законы — пытались запретить покупать более одного CD-привода, чтобы ограничить копирование фильмов. Охотились за пользователями торрентов.

Но все это не принесло никаких плодов.

Как всегда, быстрее всех в ситуации сориентировались музыканты — люди гибкие и легкие на подъем. Пока правительства придумывали хоть какой-то действенный метод против тотального пиратства, музыканты научились выкладывать альбомы в сеть и перестроили всю структуру музыкального бизнеса.

Деньги можно зарабатывать концертами, записи же — всего лишь своеобразные промоматериалы. В музыке такая свободная жизнь записей зародилась уже давно — скажем, наш соотечественник Василий Шумов, лидер группы «Центр», выкладывает в интернет альбомы для свободного скачивания уже лет десять.

Кино же повезло куда меньше. Музыканты всегда были более свободными людьми, чем кинодеятели. Не покупают диски — будем зарабатывать на концертах.

У режиссера же ничего, кроме копии фильма, нет. Он живет на доходы от ее проката и легального копирования — больше ни от чего. Киноиндустрия только-только встала на твердую почву, вернув зрителей в кинотеатры с помощью новых изобретений — улучшенного звука и изображения.

Отныне фильмы четко разделились на те, которые смотрят дома на DVD (старые фильмы или новые, не шедшие в кино), и те, что смотрят в кино и потом, как правило, никогда уже не пересматривают.

И вот сейчас то, что вернуло зрителей в кинотеатры, — выманивает их оттуда в теплые квартиры, к экранам. Но на сей раз уже не телевизоров, а компьютеров.

Как кино будет выходить из этой трудной ситуации — неизвестно. Да, ему придется нелегко.

Конечно, «Обитаемый остров», «Хеллбой» и прочие зрелищные фильмы, рассчитанные на большой экран и высокое качество изображения и звука, потеряют мало. Их кассовые сборы если и упадут, то ненамного.

Кино же, которое до сих пор было идеальным — тонкое, хорошо сделанное, но в то же врем, в меру популярное, — действительно пострадает. Фильмы того же Аллена смотрели в кино не как аттракцион, подобные фильмы существовали по четкой схеме: сначала прокат в кинотеатрах, затем, через месяц-другой, выпуск на DVD.

Его смотрят в кино, потом покупают диск, который занимает почетное место на полке дома, и иногда под настроение картину пересматривают. Теперь же получилось, что эта схема перевернулась вверх ногами: сначала смотрят, пересматривают иногда даже и уж потом только, может быть, идут в кино.

Но выход наверняка найдется. Вырастут в цене билеты в кино, кинотеатры переориентируются сразу на два типа зрителя: любителей ярких киноаттракционов и ценителей высокого кино.

Клинт Иствуд наверняка без куска хлеба не останется. А вот сознанию зрителей предстоит серьезная перестройка.