Запад пытается изнасиловать нашу историю

Британская The Independent со ссылкой на французскую телекомпанию France24 оповестила сегодня весь мир о том, что солдаты Красной Армии якобы изнасиловали летом 1945 года 2 миллиона немок.

«Американские войска оставили восточногерманский город Галле, и в него вошла русская армия, – приводит The Independent рассказ одной из немецких женщин. – Мои подружки тут же сбежали из города, но я не могла последовать за ними, так как у меня была повреждена нога. Русские ворвались в мой дом и начали меня насиловать».

19-летняя Руфь Шумахер была изнасилована четырьмя русскими солдатами в конце июля 1945 года, поясняет издание. Но «подобную судьбу,— утверждает газета,— разделили примерно 2 миллиона немецких женщин, которым в конце Второй мировой войны довелось столкнуться с солдатами Красной Армии. В течение многих десятилетий эти женщины хранили молчание. В послевоенные годы внимание мировой общественности было сосредоточено на преступлениях нацистов, и никто не хотел прислушиваться к страданиям немцев».

Вот так, буквально одним росчерком журналистского пера, немцы превратились из агрессоров в «страдальцев», а красноармейцы, наоборот, из освободителей — в оккупантов и насильников. От этой «трагедии» немцев могли спасти разве что американцы. Но они, сетует автор, ушли из Галле. А то бы при американцах никто бы пальцем не посмел тронуть ни одну немецкую девицу. Порукой тому, добавим от себя, авторы публикации, видимо, посчитали бесчисленное количество дел об изнасиловании, которые на протяжении всей послевоенной истории были возбуждены против американских солдат – буквально везде, где находились американские военные базы.

Но не будем отвлекаться главной темы и вернемся к русским «насильникам». Долгие годы тема изнасилованных в 1954 году немецких женщин была табуированной, сетует The Independent. В Западной Германии – потому что немцам навязывали «комплекс вины». А в Восточной Германии – потому что людям попросту запрещалось говорить о злоупотреблениях и преступлениях, совершенных советскими солдатами. Лишь многие годы спустя женщины смогли рассказать о полученных тогда травмах, продолжает The Independent. И только сейчас начинаются первые научные и исторические исследования этой темы.

Из этих слов можно сделать вывод, что со временем число изнасилованных нашими солдатами немецких женщин будет только возрастать – ведь появятся новые «научные и исторические исследования». А заодно будет множиться число «доказательств» того, что Великая Победа нашего народа, спасшая мир от фашизма – на самом деле, вовсе не победа, а более походит на агрессию, принесшую немцам неисчислимые страдания. Ну а вклад тех же американцев и англичан в победу над Германией (они-то особых страданий немцам не причинили – подумаешь, какой-то там стертый с лица земли Дрезден), естественно, будет все возрастать. Это их доблестные рыцари заставили капитулировать Германию – правда, не успели защитить немецких фройляйн от красноармейцев.

И, самое печальное, что непосредственных очевидцев тех событий, само присутствие которых ранее сдерживало бурные «фантазии», наподобие той, что позволяют себе сейчас западные СМИ, становится все меньше и меньше. Правда, есть архивы и воспоминания. И вот чем они свидетельствуют.

В действительности, отмечает, в частности, на своей персональной странице zanuda.offtopic.su, массовые изнасилования, будто бы совершенные Красной Армией в Германии в конце войны, являются одним из наиболее распространенных антироссийских мифов на Западе. Он начал использовать практически сразу после конца войны, чтобы дискредитировать бывших союзников и идеологически обосновать предстоящие будни «холодной войны». Однако с окончанием противостояния и крахом СССР информационный вал, посвященный изнасилованиям, только увеличился. В объединенной Германии с поспешностью начали печатать книги и снимать фильмы, клеймящие Красную Армию и коммунистов, за «преступления 1945 года». Например, знаменитый документальный фильм «Освободители и освобожденные. Война, насилия, дети» (1992), снятый Хелке Зандер и Барбарой Йор, где видеоряд из военной хроники, записи воспоминаний в соединении с музыкальным сопровождением производят на зрителя сильнейшее эмоциональное воздействие. Поначалу это можно было принять за кампанию по созданию новой немецкой идентичности и обоснованием люстрации чиновников-коммунистов. Однако вскоре стало ясно, что обвинения в массовых изнасилованиях бьют по России отнюдь не рикошетом. Началась новая борьба за историю Второй Мировой и пересмотр роли в ней Советского Союза.

Откуда же взялись сообщения о массовых изнасилованиях во время наступления Красной Армии? Первые сообщения о них появились в газетах в 1945 году, во время и сразу после окончания войны. В 1946 году американский националист Остин Эпп выпустил брошюрку «Изнасилование женщин завоеванной Европы». Через год на основе сообщений СМИ выпустил книгу некий Ральф Киллинг. В период холодной войны тема получила второе дыхание: вышли книги Эриха Куби и Корнелиуса Райэна, литературно отполировавшего картину массовых изнасилований.

В 1990-е и 2000-е годы обращения к теме «изнасилованной Германии» значительно участились. Этот вал антироссийских книг достаточно быстро перенесся в газеты соответствующей направленности, которые с радостью принялись воспроизводить к различным военным юбилеям описания ужасов «изнасилованной Германии».

Подобные газетные штампы, к сожалению, довольно быстро проникают в культуру. Так миф о «массовых изнасилованиях» был отражен в «Казусе Кукоцкого» Людмилы Улицкой и чуть было не попал в телевизионную экранизацию книги Юрием Грымовым.

Если верить современным западным «исследователям», изнасилования, которые красноармейцы учинили на немецкой территории, были действительно массовыми. В прошлое ушла невинная скромность Райана, который писал о числе изнасилованных немок, что «Врачи приводят цифры от 20 000 до 100 000». Учитывая, что с момента издания книги прошло более сорока лет, число «изнасилованных красноармейцами» заметно увеличилось. Энтони Бивор со ссылками на тех же «врачей» и книгу Зандер и Йор заявил, что 100 тысяч изнасилований было только в одном Берлине, всего же «было изнасиловано порядка двух миллионов немецких женщин, многие из которых (если не большинство) перенесли это унижение по нескольку раз».

Украинский журналист Владимир Перепадя «узаконил» оценку в 2 миллиона изнасилованных ссылкой на «западных исследователей», написав, правда, что «из них 500 тысяч — на территории советской зоны оккупации, то есть будущей ГДР», чем оставил читателей в сильнейшем недоумении: где были изнасилованы красноармейцами +еще полтора миллиона немок?

Впрочем, американский коллега Бивора Джонсон решил «слегка» увеличить число жертв Красной Армии: «Можно только гадать, но они составляют значительный процент тех, по меньшей мере, 15 миллионов женщин, которые либо проживали в советской оккупационной зоне, либо были изгнаны из восточных провинций Германии. О масштабах изнасилований можно судить по тому факту, что ежегодно в период 1945–1948 годов примерно два миллиона женщин делали нелегальные аборты». Таким образом, он обвинил советских солдат в изнасиловании до 6 миллионов немок.

Для начала представляется разумным положить конец этим расширяющимся притязаниям важным ограничением, продолжает zanuda.offtopic.su. Дело в том, что население ГДР в момент провозглашения составляло 18 миллионов человек, с добавлением немецкого населения земель, отчужденных по решению Потсдамской конференции, – 20–21 миллион. Долю женщин можно оценить примерно в 60-65%. Следовательно, женское население, побывавшее под советской оккупацией можно ориентировочно оценить в 12–13,65 миллионов. Так что изнасиловать большее число женщин советские солдаты не могли просто за отсутствием таковых.

На взгляд автора сами эти подсчеты сомнительны. Даже «умеренная» оценка Зандер и Йор – в 2 миллиона изнасилованных, подразумевает, что каждая 6 восточная немка вне зависимости от возраста была минимум один раз изнасилована красноармейцами. Я пока не рассматривая возможность такой активности советских солдат, пишет zanuda.offtopic.su, но в силу очевидных соображений при такой доле изнасилованных в послевоенном населении минимум половина людей соответствующего возраста должна знать конкретные факты изнасилований, соответственно информация о таком массовом явлении должна фиксироваться путем социальных опросов современников тех событий. Между тем сторонники версии о массовых изнасилованиях, насколько известно нам, ни разу не использовали этот очевидный источник, предпочитая абстрактные рассуждения о влиянии массовых изнасилований на психологию восточных немцев.

Ну а что касается «массовости» изнасилований, то против этого также свидетельствуют рассказы очевидцев расстрелов тех действительных насильников, которых выявляли в Красной армии.

Так, глава советской оккупационной зоны в Австрии Иван Конев отдал приказ «воздерживаться от политики мести» и «принимать решительные меры ко всем случаям незаконных конфискаций и насилия». Фронтовая молва приписывала Коневу особую жестокость, в период командования 1-м Украинским фронтом, рассказывали о расстреле 40 солдат и офицеров перед строем.

Аналогичные жесткие меры применялись в Румынии. Исследователь В.П.Брюхов вспоминает случай, когда один из офицеров его полка вместе с механиком своего танка попытался изнасиловать румынскую девушку, а когда та попыталась сбежать — застрелил ее.

«На следующий день приходят ее родители с местными властями к нам в бригаду. А еще через день органы их вычислили и взяли — СМЕРШ работал неплохо. Иванов сразу сознался, что стрелял, но он не понял, что убил. На третий день суд. На поляне построили всю бригаду, привезли бургомистра и отца с матерью. Механик плакал навзрыд. Иванов еще ему говорит: «Слушай, будь мужиком. Тебя все равно не расстреляют, нечего нюни распускать. Пошлют в штрафбат — искупишь кровью». Когда ему дали последнее слово, тот все просил прощения. Так и получилось — дали двадцать пять лет с заменой штрафным батальоном. Лейтенант встал и говорит: «Граждане судьи Военного трибунала, я совершил преступление и прошу мне никакого снисхождения не делать». Вот так просто и твердо. Сел и сидит, травинкой в зубах ковыряется. Объявили приговор: «Расстрелять перед строем. Построить бригаду. Приговор привести в исполнение». Строились мы минут пятнадцать двадцать. Подвели осужденного к заранее отрытой могиле. Бригадный особист, подполковник, говорит нашему батальонному особисту, стоящему в строю бригады: «Товарищ Морозов, приговор привести в исполнение». Тот не выходит. «Я вам приказываю!» Тот стоит, не выходит. Тогда подполковник подбегает к нему, хватает за руку, вырывает из строя и сквозь зубы матом: «Я тебе приказываю!!» Тот пошел. Подошел к осужденному. Лейтенант Иванов снял пилотку, поклонился, говорит: «Простите меня, братцы». И все. Морозов говорит ему: «Встань на колени». Он это сказал очень тихо, но всем слышно было — стояла жуткая тишина. Встал на колени, пилотку сложил за пояс: «Наклони голову». И когда он наклонил голову, особист выстрелил ему в затылок. Тело лейтенанта упало и бьется в конвульсиях. Так жутко было…. Особист повернулся и пошел, из пистолета дымок идет, а он идет, шатается, как пьяный. Полковник кричит: «Контрольный! Контрольный!» Тот ничего не слышит, идет. Тогда он сам подскакивает, раз, раз, еще.

Что мне запомнилось, после каждого выстрела, мертвый он уже был, а еще вздрагивал. Он тело ногой толкнул, оно скатилось в могилу: «Закопать». Закопали. «Разойдись!» В течение пятнадцати минут никто не расходился. Мертвая тишина. Воевал он здорово, уважали его, знали, что румыны сожгли его семью. Мог ведь снисхождения просить, говорить, что случайно, нет…. После этого никаких эксцессов с местным населением у нас в бригаде не было».

Вот еще одно свидетельство тех лет. Военная прокуратура 2-го Белорусского фронта в донесении генерал-майора Ясина оценивает общий уровень преступности в 1945 году следующим образом: «Если расстрелы немцев в настоящее время почти совсем не наблюдаются, а случаи грабежа носят единичный характер, то насилия над женщинами все еще имеют место». Однако число таких преступлений, видимо не столь велико, так как написавший отчет генерал-майор Ясин обещал: «5 мая я представляю Военному совету фронта очередную докладную записку по этому поводу, в которой дам подробный анализ всех фактов неправильного отношения к немецкому населению, которые будут зафиксированы за период с начала издания этих документов». Если бы обсуждаемых инцидентов было несколько сотен, это было бы просто невозможно. Точных цифр Ясин не приводит, но сообщает, что в каждом населенном пункте зафиксировано 2–3 подобных случая.

Илья Эренбург так объяснял в своих воспоминаниях это «прощение немцев»: «Русский человек добродушен, его нужно очень обидеть, чтобы он рассвирепел; в гневе он страшен, но быстро отходит. Однажды я ехал на «виллисе» к переднему краю — меня попросили среди пленных отыскать эльзасцев. Шофер был белорусом; незадолго до этого он узнал, что его семью убили немцы. Навстречу вели партию пленных. Шофер схватил автомат, я едва успел его удержать. Я долго разговаривал с пленными. Когда мы ехали назад, на КП шофер попросил у меня табаку. С табаком тогда было плохо, накануне раздобыв в штабе дивизии две пачки, я одну отдал водителю. «Где же твой табак?» Он молчал. Наконец ему пришлось признаться: «Пока вы разговаривали с вашими французами, фрицы меня обступили. Я спросил, есть ли среди них шоферы. Двое шоферов было, я им дал закурить. Здесь все начали клянчить... Одно из двух — или пускай их всех убивают, а если нельзя, так курить-то человеку нужно...».