Медведев "растет" в ущерб силовикам

Правительство серьезно ему уступает, а администрация президента занимает лишь третье место в рейтинге влияния, составленном социологами по итогам январских опросов. Неудивительно, что по мере приближения парламентских и президентских выборов Дмитрий Медведев становится все активнее – такой пост потерять нельзя.

Напомним, в последние дни «Левада-Центр» обнародовал результаты целого ряда опросов, которые проводились в конце января. В частности, самым резонансным стал рейтинг политических партий, в соответствии с которым популярность правящей «Единой России» упала до минимума за последние годы, составив около 35%. Меньше внимания пресса уделила исследованию, целью которого было выяснить: какие государственные институты граждане России считают наиболее влиятельными в нынешней системе распределения власти в стране.

Итак, проставляя от 1 до 5 баллов при ответе на вопрос: «Какую роль играют в жизни России…?», респонденты «Левада-Центра» на первое место поставили «президента России». В принципе, отметим, он эту позицию никогда и не терял – «президентство» как институт считалось самым влиятельным в стране и при Владимире Путине, причем к концу его правления в 2008 году показатели были даже выше, чем нынешние, – 4,51 балла против 4,17 в январе 2011 года.

На втором месте правительство, чье влияние, по мнению опрашиваемых, также с 2008 года снизилось, хотя и незначительно, с 3,84 до нынешних 3,78 балла. Третье место за президентской администрацией, которую социологи позиционируют отдельно от президента (в отличие от правительства, из которого почему-то не выделяют премьера). Влияние президентских помощников, а равно и других, достаточно независимых политических игроков, которых немало в нынешней кремлевской администрации, опрошенные «Левада-Центром» оценили в 3,69 балла. Ну а на четвертом месте следуют обобщенные «олигархи», банкиры, финансисты» — их влиятельность оценили в 3,63 балла из пяти возможных. Попавшие также в пятерку «наиболее влиятельных» СМИ набрали менее 3,5 баллов — а именно 3,45.

Однако интереснее результаты не по этой пятерке лидеров, а по другим институтам, которые ранее стабильно находились во главе списка, а теперь переместились ближе к его середине. Речь идет про «силовиков», которых россияне перестали воспринимать как наиболее влиятельные группы. Например, ФСБ, которую напрямую ассоциировали всегда с Владимиром Путиным, упала в рейтинге сразу на несколько позиций (с 3,78 балла до 3,36). Вооруженные силы, чей пик влиятельности явно пришелся на период проведения единственной «внешней» войны в новейшей истории России, то есть операции по принуждению Грузии к миру в 2008 году, в 2011 году набрали только 3,36 балла (против 3,62 в 2008 году). Снизилась также вера в силу прокурорских органов, хотя они в пятерку наиболее заметных и раньше не попадали (с 3,43 балла до 3,22).

Таким образом, «силовики» явно уступили «светской власти», и это вряд ли результат только того, что Дмитрий Медведев, в отличие от Владимира Путина, в «допрезидентской» жизни не имел отношения к этой профессиональной группе, хотя сами авторы исследования комментируют его итоги именно таким образом. Скорее всего, проблема заметно шире. Россияне все же в комплексе оценивают степень «уважения» к «силовикам», способность ФСБ, армии и прокуратуры решать поставленные перед ними проблемы, их очевидные «проколы», а также количество выходцев из спецслужб и Вооруженных сил в органах власти.

Наконец, россияне таким образом как бы подчеркивают и свое собственное негативное или позитивное отношение к соответствующим институтам. Дело в том, что симпатии к армии, ФСБ и прокуратуре в российском обществе за последние годы явно не выросли. Перелом сознания, который фиксируют многие эксперты, произошел именно в 2010 году, когда протестная активность в стране резко возросла, а правоохранительные органы значительной частью населения стали восприниматься не как защитник их прав (пусть и не слишком эффективный), а именно как карательные структуры.

Что касается уважения к «силовикам», то тут россияне могут ориентироваться на президента Дмитрия Медведева. Он действительно не только не является сам выходцем из этой среды, но и довольно жестко склонен реагировать на любые просчеты «силовиков». Самый яркий пример был на прошлой неделе, когда он раскритиковал скопом ФСБ и Следственный комитет, а за компанию с ними косвенно и Владимира Путина за победные рапорты о раскрытии теракта в аэропорту «Домодедово». Подобная публичная «порка» силовиков в президентство Путина была бы просто невозможна.

Ну а про «проколы спецслужб», сделавшие возможным теракт в «Домодедово», и говорить не приходится, хотя нынешний опрос «Левада-Центра» еще не включает в себя ту эмоциональную составляющую, которая возникла после трагедии в подмосковном аэропорту, когда россияне поняли, что спецслужбы не в состоянии защитить их даже на особо охраняемых объектах. Наконец, по словам социолога Ольги Крыштановской, за время президентства Дмитрия Медведева, и правда, заметно снизилось количество «силовиков» во властных структурах, где их представительство во времена, когда у руля государства стоял Владимир Путин, в некоторых сферах выглядело непропорционально высоким.

В итоге, мы и получаем то самое снижение влияния спецслужб и армии, о котором говорят россияне. И степень падения роли «силовиков», очевидно, совпадает с ростом влияния Дмитрия Медведева, его команды, а также тех, кого социологи из «Левада-Центра» объединили под собирательным образом «олигархи», банкиры, финансисты». Так что если Дмитрий Медведев останется на второй срок, то и процесс этот явно продолжится. Причем, возможно, станет даже заметно интенсивней, ведь раз такая закономерность есть, значит Медведев свое влияние наращивает именно за счет «силовиков».