Веселые поминки в Сколково

Он много смеялся, задорно шутил, и многие периферийные журналистки, свезенные в Подмосковье казенным коштом, млели от чувств, согласно утвердившейся традиции последнего десятилетия.

По форме это было похоже на свадьбу, но по сути являло собою тризну. Политические поминки по президенту. Пресс-конференция в Сколково – явление исторической унылости. Из него можно сделать и отдаленные, и немедленные выводы.

Немедленные очевидны. Те, кто колебался, собирать ли чемоданы, должны их быстро собрать. Те, кто уже собрал – вынести в коридор. Те, у кого они уже в коридоре – вызывать такси и мчаться в аэропорт. Через год там очереди будут такие, что не протолкнешься.

О самом Медведеве отныне пристало говорить в покойницком прошедшем времени. Этот молодой человек являет собою триумф путинской проницательности. Чем его считали, тем он и оказался. И прежде было видно, что не орел. Но тлела надежда, будто где-нибудь в глубинах его души таятся если не высокие идеалы державного устройства, то хотя бы честолюбие земляка-везунчика. Только все пустое. Школярская покорность Медведева некогда зазубренным политтехнологиям была бы потешной, если бы не свидетельствовала о не знающей преград робости кремлевского инфанта.

Несмотря на грядущую давку в аэропортах, большинство россиян, разумеется, останется дома. У одного чемоданы тощи. Другого, с его афро-вологодским, и так нигде не ждут. А третьи, числом всех подавляющие, вообще на все ложили с известным прибором. Это из-за Москвы, что ли, валить за бугор? Да гребись они там все! Картошка в подполе, карась в озере, гриб на поляне, а что до белой, то мир не придумал еще такой цены, при которой народ-победитель наотрез бы ударился в другую крайность.

Итак, Путин – наш президент. Замётано. Из этого факта национальной обреченности с исторической неудержимостью вытекает ряд важных последствий. Не для тех, кто улетел. У них иные хлопоты, которые мы оставим на попечение британского прецедентного права, нам чуждого. Но можно ли с определенной вероятностью предсказать будущее тех из нас, кто остается у нас?

Можно. Путин сказал, что нам необходимы еще десять лет без перемен и что после этих десяти лет мы страну не узнаем. Путин прав, как всегда. Штука в том, что это будет спокойствие совершенно особого свойства. Для того чтобы ярость благородная улеглась у ног диктатора уютным штилем, чтобы Россия не шевелилась все последующее десятилетие, но и не протухла, необходимы очередные серьезные перемены – и все в ту же сторону.

Общеизвестно: за первые десять лет своего правления Путин не сделал ни единого шага в сторону народовластия. Только зажимы и ничего, кроме зажимов. Ни одного референдума, ни одного нового лица в серьезной политике, ни одной новой оппозиционной силы, ни одного послабления для печати. Ждать от него чего-нибудь иного просто глупо. Но если бы Путин и вознамерился тихой сапой вернуться на путь демократии – под силу ли ему вывернуться из собственной шкуры?

Но наступление на свободу станет лишь первой стадией безнадежных, беспросветных 10-х. Прорабы модернизации улетят, и модернизация вместе с ними. Социальные лифты вознесут еще выше и самого Грызлова, и сына самого Грызлова. Инвестиционный мороз будет крепчать. Народный фронт, возбужденный посулами Путина, на первых радостях рванет в уютные окопы Думы, но местов, как всегда, не всех не хватит. «Унылым солдатам нет смысла в живых оставаться». Без лифтов возрастет нужда в социальной канализации. Ну, спустить лишнее, чтобы путались под ногами. Это всегда нагрузка на пенсии. Пенсии будут расти быстро, но инфляция – быстрее. Вскоре выяснится, что нефть у нас не резиновая. Понадобится ограничить вывоз капитала и посадить для острастки пару министров-капиталистов. Писаки поднимут вой про новый «кровавый 37-й». Придется заткнуть голоса, которые воют не с нами, а заодно дать по рукам за вмешательство в наши внутренние дела…

И пойдет родная вертикаль по ржавой спирали развития всех деспотических режимов. И все 140 (а может, к тому времени поменьше) миллионов наших беспечных соотечественников будут сидеть по углам все тех же изб с соленым груздем на китайской вилке и горестно вздыхать: это как же так? Мы работали-работали, у Дерипаски на одного еще один миллиард, а у нас на всех – еще один план Путина.

И, как назло, никто точно не знает, где он лежит, этот дерипаскинский миллиард и про что вообще был этот план Путина. Конечно, надо было бы поинтересоваться еще тогда, когда вон тот веселый… Ну, к которому все с вопросами наперебой. Все было нам недосуг. А теперь вот сиди и мечтай о той свободе, что была лучше несвободы. Как была, так и сплыла.
Владимир Надеин