Прошу меня казнить

«Лучше бы меня казнили, это было бы более милосердно», — написал в своей жалобе Верховному суду России пожизненно осужденный Геннадий Шубин. Верховный суд вчера ему ответил: замена смертной казни на пожизненное лишение свободы — «это акт милосердия». Половина населения страны согласилась бы с мнением Шубина.

Про Шубина известно немного. Смертный приговор ему вынес Новосибирский областной суд еще в 1993 году. Осужденный подал прошение о помиловании и шесть лет ждал решения. В 1999 году президент Борис Ельцин издал указ: Шубина помиловали и заменили смертную казнь на пожизненное заключение. Прошло 12 лет, и осужденный подал в Верховный суд жалобу на указ президента. Пожизненный срок — это не помилование, написал Шубин. Он считает, что помилование должно было выражаться в изменении наказания со смертной казни на 20 лет лишения свободы. Именно такой срок полагался тогда за совершенное им преступление как альтернатива высшей мере. Замену же смертной казни пожизненным сроком он воспринимает как еще более тяжкое наказание.

За что осужден Шубин, неизвестно. Судьи Верховного суда, огласившие вчера ответ, не стали в это вникать. Можно только догадываться, что речь идет о преступлении с человеческими жертвами. Нет данных о том, в какой из пяти колоний для пожизненно осужденных находится теперь приговоренный. Всего их в стране пять. Почти все они имеют романтические названия — «Белый лебедь», «Черный дельфин», «Черный беркут», «Полярная сова». Однако мало кто в них доживает до того дня, когда получает право ходатайствовать об условно-досрочном освобождении. По закону такая возможность у пожизненных появляется после того, как они отсидят 25 лет. Если исходить из даты приговора Шубина, то в 2018 году он может попытаться выйти на свободу по УДО.

Если бы Верховный суд согласился, что указ президента о помиловании Шубина действительно противоправен и ему следовало заменить казнь на 20 лет тюрьмы, то Шубин мог бы освободиться в 2013 году. Но пару месяцев назад Верховный суд в первой инстанции отказал Шубину в удовлетворении его жалобы. Вчера состоялся пересмотр дела в кассации.

На заседании кроме трех судей ВС больше не было никого — ни самого осужденного, ни его представителя, ни прокурора, ни представителя президента. Судьи кратко изложили суть жалобы, удалились на совещание, а потом вынесли решение, в котором полностью согласились с предыдущим вердиктом своих коллег. Шубин, считает ВС, неправильно толкует указ президента.
 
«Помилование как акт милосердия в силу самой своей природы не может приводить к последствиям, более тяжким для осужденного, чем закрепленные в уголовном законе и постановленные приговором суда, — говорится в решении. — Таким образом, осуществленная в порядке помилования замена смертной казни другим, менее тяжким наказанием (пожизненным лишением свободы) не может расцениваться как ухудшение положения заявителя, а является актом милосердия».

Последний расстрел в России состоялся в 1996 году — казнили серийного убийцу из Москвы Сергея Головкина, имевшего клички Фишер и Удав. С тех пор высшая мера наказания больше не применялась — Борис Ельцин издал указ «О поэтапном сокращении применения смертной казни в связи с вхождением России в Совет Европы». В 1998 году наша страна вступила в Совет Европы. Обязательным условием этого было введение моратория на смертную казнь. Конституционный суд постановил, что смертная казнь не может применяться до тех пор, пока во всех регионах страны не введут институт присяжных. А когда в 2009 году это произошло, КС решил: «В стране идет необратимый процесс, направленный на отмену смертной казни как исключительной меры наказания». Мораторий продолжает действовать до сих пор.

Однако с законодательной отменой смертной казни не торопятся. Россия подписала протокол 6 к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод о неприменении высшей меры наказания в мирное время, но не ратифицировала его. «На голосование в Госдуму пока рано выносить этот протокол, — сказал источник «МН» в администрации президента. — Большинство населения страны выступает за возвращение смертной казни».

Согласно опросу ВЦИОМ, в 2010 году 69% россиян считали, что существуют злостные преступники, для которых возможно применение смертной казни. 64% уверены, что есть преступления, после совершения которых человек лишается морального права на жизнь. 59% считали, что суд может допустить ошибку и осудить невиновного человека. 49% уверены, что пожизненное заключение — более суровое наказание, нежели расстрел (фактически именно это и подтверждает на основе собственного опыта Геннадий Шубин). Итоги опроса ВЦИОМ от 2009 года свидетельствуют: граждане России считают, что смертная казнь приемлема в первую очередь в отношении лиц, участвовавших в изнасиловании несовершеннолетних (79%), а также в отношении террористов (65%), наркоторговцев (61%) и совершивших предумышленное убийство (60%).

Сторонники смертной казни в качестве основного аргумента приводят то, что в наказании должен превалировать принцип «око за око». Противники высшей меры возражают: осужденные ждут своей участи годами, часто десятилетиями, смысл мести исчезает. Сторонники приводят экономические аргументы: содержать особо опасных преступников-убийц накладно. Но они же работают, считают противники, хотя бы частично отрабатывая затраты на них. Смертная казнь — достаточно сильная угроза, чтобы человек не совершал преступление, полагают сторонники. Противники приводят в пример исследования, согласно которым наличие высшей меры никак не влияет на уровень преступности — нормальный человек и так не пойдет убивать, а решившийся на это в последнюю очередь думает о возмездии.

«Рано или поздно надо будет принять решение о законодательной отмене смертной казни, — сказала «МН» Мара Полякова, глава правления Независимого экспертно-правового совета. — Депутаты периодически возвращаются к вопросу отмены моратория на смертную казнь — то в связи с терроризмом, то по делам педофилов. Они или не понимают смысла смертной казни, или пытаются пиариться. История всех времен и народов показывает, что преступность снижается вовсе не от репрессий, а по иным причинам — при изменении экономических, социальных, культурных условий жизни».

Завсектором уголовного права и криминологии Института государства и права профессор Сергей Максимов в свою очередь отметил, что смертная казнь у нас разрешена Конституцией, а в УК есть пять видов преступлений, за которые полагается высшая мера. Любые международные договоры не действуют до внесения изменений во внутренние законы. Начинать надо с внесения изменений в УК, подчеркивает эксперт. «Очень узок круг преступлений, за которые смертная казнь может рассматриваться как средство предупреждения. Но и пожизненное наказание в плане предупреждения не слабее. Все зависит от раскрываемости преступлений, а не от силы наказания, — сказал «МН» Максимов. — Другое дело — морально-нравственный аспект. Казалось бы, пожизненное наказание более правильно с точки зрения морали по отношению к преступнику. Но общество считает, что государство, отказываясь от смертной казни, не выполняет своих обязательств по защите прав и жизни граждан. Это заблуждение, нужно формировать правильное отношение общества к смертной казни».

Председатель Московской Хельсинкской группы Людмила Алексеева считает, что таких, как Шубин, можно только пожалеть: «Я была в Мордовии и видела, как там содержатся люди. Я противник смертной казни, но я понимаю людей, которые предпочли бы смерть такой жизни. Несмотря на совершенные ими тяжелые преступления, которые нельзя оправдать, я ему сочувствую»