Пропагандой патриотизма Россию не спасти

На днях президент России Владимир Путин заявил, что Россия сталкивается с попытками влияния извне на культурное самосознание нации, и противостоять этому необходимо, воспитывая у молодежи чувство патриотизма. «Как показывает в т. ч. и наш собственный исторический опыт, культурное самосознание, духовные и нравственные ценности, ценностные «коды» – это сфера жесткой конкуренции, порой – объект открытого информационного противоборства и хорошо срежиссированных пропагандистских атак», – отметил Путин.

Прав ли Путин, говоря о попытках влияния? Конечно же, прав. Идеологическая война – часть противоборства государств. Она всегда была и есть и будет. Вспомним историю: в Средние века сталкивались религиозные учения – протестанты и католики. В Новое время монархисты схватились с революционерами. В первой половине ХХ века нацисты противостояли коммунистам. В годы холодной войны Запад боролся с влиянием СССР.

Но… кто-то проигрывал идеологическую войну, а кто-то – выигрывал. Проблема в том, что Путин как идеологический наследник советского КГБ воспринимает борьбу идеологий вне контекста, т. е. он не понимает, что идеологическое противостояние тесно связано с борьбой экономических систем. Экономические системы зависят от политического устройства общества, а последнее – от национального вопроса, от соотношения между народами, от наличия единой нации. Путин произнес это слово – «нация». Оно, пожалуй, новость в его лексиконе. Раньше он по доставшейся от ельцинских времен привычке ссылался на «многонациональный народ». Но Путин не наполнил никаким содержанием понятие нации. А ведь если нет нации (т. е. единого гражданского коллектива, где каждый человек наделен равными правами), общество рано или поздно разваливается, в т. ч. и под давлением внешних сил.

Единственным лекарством от влияния извне названа пропаганда патриотизма. Чисто советская идея: дескать, заставим молодежь Родину любить, и чуждое влияние будет побеждено. Но ведь люди не дураки и умеют сравнивать. СССР пал потому, что советские люди понимали, что на Западе жить лучше. Там – жвачка и джинсы. Помню, какой был ажиотаж в советской школе вокруг зарубежной жвачки. Она казалась самой сладкой, самой вкусной. Счастливые ее обладатели воспринимались как жители иного мира, и уж точно – иного социального слоя. Как люди, имеющие доступ к вселенной товаров превосходного качества. Помню, был такой американский фантастический рассказ. Там представители элиты потребляли инопланетный дефицит, помеченный знаком «С» («Совершенство»). Если «элитарий» по какой-то причине лишался доступа к этим товарам, он изгонялся из верхушки. И даже не потому, что таковы были правила: просто собеседники не могли перенести, что от человека пахнет обычным кофе или сигарами без знака «С»... Шутки шутками, но именно на этом поскользнулась советская власть. Идеологическая война была проиграна жвачке, джинсам и кока-коле.

А еще советские люди знали, что в США можно переизбрать президента. В СССР «дорогие леониды ильичи» стремились править пожизненно, и критика их правления была невозможна. Есть старый советский анекдот. Американец хвастается свободой в США: «Я в любой момент могу выйти к Белому дому и крикнуть: «Рейган – дурак!». Советский журналист возражает: «Ну и что? Я тоже могу выйти к Кремлю и крикнуть, что Рейган – дурак!».

Если бы все решала пропаганда, то СССР с его самой развитой идеологической машиной в мире легко победил бы США. Но решают экономика и политическое устройство. В Первую мировую войну европейцы выяснили страшную вещь: социалистическая пропаганда легко разлагала любую европейскую армию, но совершенно не действовала на американские дивизии. И не потому, что американцы имели хорошую контрразведку, а потому, что американская экономика и система ценностей не имели тех слабых мест, за которые левая пропаганда могла бы зацепиться. В США не было помещиков, не было аристократии, не было могущественных монархов. Были капиталисты, но не капиталисты-эксплуататоры, «пьющие кровь трудящихся», а капиталисты-создатели, которые своим умом и талантом строили новые производства. Про нефтепромышленника можно сказать, что он «присосался к ресурсам и пьет кровь земли» (а заодно – и трудового народа), но про Стива Джобса этого не скажешь. Можно нести околесицу, что он заставлял трудящихся покупать айпады по завышенным ценам, но нельзя игнорировать тот факт, что планшетные компьютеры придуманы фирмой «Эппл». А значит, Джобс создал рынок, дал работу многим тысячам людей, и все благодаря уму и предпринимательскому таланту.

Если Путин намерен «подморозить» в России нынешнюю политическую и экономическую модель, то не спасет никакая пропаганда патриотизма. Авторитарный режим, только и знающий, что качать за рубеж нефть и газ, чрезвычайно уязвим с точки зрения внешнего давления, причем не только идеологического. Представим, что к власти в США пришел Ромни и захотел расправиться с нынешним российским режимом. Все, что для этого нужно, – снизить цены на нефть и газ. В 80-е годы администрация Рейгана уже проделала этот фокус по договоренности с Саудовской Аравией. Арабы залили мир дешевой нефтью, и Советский Союз обанкротился в течение нескольких лет. Начались унизительная перестройка и поездки Горбачева по всему миру с попытками занять хоть немножко денег, чтобы не допустить экономического коллапса громадного государства. Деньги давали под политические уступки, и Горбачев буквально в несколько лет «слил» все достижения Советского Союза.

На самом деле в нашем обществе существует громадный запрос на патриотизм. Люди хотят любить Россию и гордиться своей страной. Вот только за что любить и по какой причине гордиться? И здесь начинаются громадные сложности. Многие говорят об эмиграции. Почему? Да потому, что жить в нынешней России неуютно. «Многонациональный дом 200 народов» не очень-то жалует русских, да и к остальным народам режим относится так себе. Вот и едут богатые на Запад, а бедные пребывают в фрустрации и начинают ненавидеть.

А наше правительство стремится бесконечно продлить существование нынешнего режима с помощью манипуляций, пиара и пропаганды. Но у любой пропаганды, даже пропаганды патриотизма, есть свой срок годности. Рано или поздно раздражение людей приведет к тому, что официоз просто перестанут слушать. Недаром общественный протест консолидирован сейчас вокруг социальных сетей, которые стали аналогом «интеллигентских кухонь» образца 70-х годов прошлого века. Именно на кухне можно было рассказать антисоветский анекдот, перемалывающий косточки «дорогому Леониду Ильичу», или послушать какого-нибудь Галича.

В конце 80-х официальной пропаганде перестали верить вовсе: слишком уж она не соответствовала тому, что происходило за окном. Современная Россия еще не подошла к этой черте, но она близка к ней, и накат официозной пропаганды патриотизма может еще более подорвать и так хрупкое доверие к власти. Тем более что в наших условиях пропаганда – это одно, а реформы ЖКХ, приватизация и отмена пенсий – совершенно другое. Власти заврались вконец. Опора на патриотизм может помочь, но на недолгое время. Вспомним, что российское правительство умудрилось даже День Победы превратить в слащавый фарс, вызывающий отторжение у молодежи и недоумение у ветеранов. Все прежние святыни идут в топку поддержания стабильности режима, но ощущение такое, что почти все святыни советских людей уже сгорели в этой топке и не осталось почти ничего.

Так что Путину придется делать выбор: или он (на 12-м году правления) все же решится на создание в России современной экономики (а для этого нужно полностью менять экономический курс и в перспективе – политическую систему), или оставить все как есть, выезжая только за счет пропаганды. Но тогда страна станет крайне уязвимой для внешнего давления, и однажды прессинг извне может оказаться смертельным – как это случилось с Ливией, управляемой Каддафи.