За что Черномырдина любит Запад, понятно. Но нам-то за что его хвалить?

Сегодня, 9 апреля, исполняется 75 лет со дня рождения Виктора Черномырдина, не дожившего до своего юбилея чуть менее двух с половиной лет. И, по непонятно кем заведенной традиции, большинство СМИ сегодня поминают бывшее второе лицо в государстве исключительно добрым словом. Большой, видите ли, был человек, оставил после себя глубокий след в истории современной России. А уж сколькими крылатыми выражениями всех нас одарил – настоящий «златоуст»!

Вспомнить хотя бы его «Хотели как лучше, а получилось как всегда». Или: «Мы с вами еще так будем жить, что наши дети и внуки нам завидовать станут!» Или: «Нам никто не мешает перевыполнять наши законы». Ну и напоследок: «И не надо: «Черномырдин то, Черномырдин се». Черномырдин никогда и нигде, а всегда и везде… И всем. И когда надо было, пять лет бессменно, между прочим, а не то что те».

Спору нет, след Виктор Черномырдин оставил в нашей истории действительно глубокий. Настолько глубокий, что многие из наших сограждан, идя по протоптанному им следу, в колее-то и вовсе сгинули.

Да и назвать «шутки» Виктора Степановича «добрыми» язык как-то не поворачивается, если вспомнить, по какому поводу они отпускались. Ведь та же знаменитая фраза «Хотели как лучше, а получилось как всегда» была произнесена нашим тогдашним премьером по свежим следам денежной «реформы» 1993 года, которую иначе как грабежом населения и назвать-то было нельзя.

Напомним, что 24 июля того года Центробанк объявил о приостановке хождения с 26 июля денежных банкнот образца 1961-1992 гг. Да, в течение всего одного дня, до 27 июля, эти старые деньги еще можно было поменять на новые рубли, выросшие в цене сразу в 1000 раз.

Но какой был установлен лимит обмена? Всего 35 000 неденоминированных рублей, в то время – примерно 35 долларов!

Последовавшая затем паника даже вынудила потом власти увеличить этот лимит до 100 000 рублей, но даже этот «подарок» никак не изменил грабительский характер «реформы». И вот наш «златоуст» отпускает по этому поводу свою знаменитую фразу «Хотели как лучше, а получилось как всегда». Тем, у кого тогдашние власти фактически отобрали все скопленные за годы советской власти сбережения, премьер (то есть второе лицо в государстве) предлагает посмеяться…

Дальнейшая деятельность Виктора Степановича на посту премьера протекала, в принципе, в том же ключе: страна стремительно деградировала, народ нищал, а премьер все «шутил». И в 1998 году, когда резко сократившиеся поступления в бюджет вследствие падения цен на нефть подвели Россию к банкротству, Черномырдина снял Ельцин. Но и после отставки высшая власть еще не раз призывала нашего «героя» себе на помощь – преимущественно, кстати, на внешнеполитический «фронт».

Черномырдин-«дипломат»

Виктор Степанович, стоит напомнить, еще в годы своего премьерства играл очень заметную роль во внешней политике тогдашней России. Вспомним, что долгие годы именно «Комиссия Гор – Черномырдин», названная так по именам вторых лиц в США и РФ – вице-президента Альберта Гора и нашего премьера, определяла уровень и направленность отношений между Россией и Америкой. Вице-президент США и премьер-министр России встречались регулярно – дважды в год. А итогами встреч являлись договоренности, которые публично, как правило, не обнародовались.

Именно так в 1995 году родилось секретное соглашение между США и РФ о приостановке поставок нового российского оружия Ирану. Иран еще с конца 1980-х намеревался переоснастить свою армию, вооруженную преимущественно старым американским оружием, которое досталось в наследство от шахского режима, за счет закупок продукции российского ВПК. Американцам, которые занесли Иран в список «изгоев», такая перспектива явно не нравилась, и Гор убедил Черномырдина выполнить лишь старые контракты по поставке Ирану российского оружия, а новых контрактов с Тегераном не подписывать. Взамен вице-президент США клятвенно обещал Черномырдину, что Америка откроет России двери в мир высоких технологий.

И каков же был итог данного секретного соглашения? РФ под чутким руководством Виктора Степановича свои обязательства выполнила: Иран остался без современного российского оружия. Хотя умиравшему (тоже под чутким руководством нашего премьера) в те годы российскому ВПК иранские заказы очень бы пригодились. А вот американцы поводили-поводили Россию за нос – и в высокотехнологичный мир так и не впустили.

Примерно то же самое можно сказать и о других крупнейших сделках, достигнутых в рамках «Комиссии Гор – Черномырдин»: они были почти всецело односторонними уступками России американцам. Зато Виктор Степанович приобрел в «Комиссии Гор – Черномырдин» «дипломатический» опыт, который пригодился ему после отставки с поста премьера. На рубеже 1999-2000 годов этот опыт пригодился ему в Югославии, куда Ельцин направил его своим спецпредставителем.

Вот как описывает результаты этого «дипломатического» труда Черномырдина на страницах «Столетия.ру» руководитель Центра по изучению современного балканского кризиса Института славяноведения РАН Елена Гуськова, которая анализирует вышедшую в 2004 году книгу воспоминаний самого Виктора Черномырдина:

«Как все-таки В.С. Черномырдин стал «специальным представителем» по югославскому урегулированию? Помню, все были чрезвычайно удивлены этим назначением, хотя всем знающим историю кризиса было ясно, что Б.Н. Ельцин не мог прийти к этой идее самостоятельно. В.С. Черномырдин подтверждает, что с просьбой назначить именно его Б.Н. Ельцину специально звонил Б.Клинтон. Американцы, пишет он, нуждались в посредничестве России, и «лично Билл Клинтон вышел на Бориса Николаевича Ельцина с такой просьбой». Только «посредничество» оказалось своеобразным: сербов руками российского представителя заставили капитулировать на унизительных американских условиях. Так это и останется в истории.

В.С. Черномырдин перечисляет принципы, которых, как ему наказал президент, он должен был придерживаться в переговорном процессе: осуждать агрессию, соблюдать Устав ООН и международное право, добиваться территориальной целостности Югославии, широкой автономии для Косово. Все правильно. Но был еще один очень важный наказ, о котором автор книги почему-то умолчал: Б.Н. Ельцин настаивал на том, чтобы в переговорах с американцами сначала добиться приостановки бомбардировок и потом предъявить сербам условия мира.

При описании позиции США В.С. Черномырдин часто употребляет выражение «такая постановка вопроса была для России неприемлемой». Это относится и к продолжению бомбардировок, и к роли ООН, и к натовскому командованию миротворцами в Косово. Однако за неполные полтора месяца деятельности «специального представителя» все неприемлемое для России было ею принято, а первоначальные позиции российской стороны полностью сданы.

При встрече с С.Милошевичем в самом начале переговоров В.С. Черномырдин согласовал вполне приемлемый подход, содержавший значительную уступку со стороны Югославии, но учитывающий ее интересы. Предполагались сокращение (не полный вывод) Вооруженных сил СРЮ в крае и международное присутствие в Косово под эгидой ООН (а не НАТО) с участием России. И от каждого из этих принципов В.С. Черномырдин затем постепенно отступал. Так, еще в апреле первым российским требованием стояло прекращение бомбардировок и уже затем – переговоры. Но 1 июня В.С. Черномырдин заговорил в Бонне о том, «чтобы прекращение военных действий и вывод войск ЮНА происходили одновременно». Теперь, однако, американцы не соглашались уже и с этим. Итог мы знаем: 3 июня 1999 года С.Милошевич, правительство и парламент Югославии подписали ультиматум, а бомбардировки НАТО были прекращены только 20 июня.

Так произошло и с другими ключевыми вопросами – составом международных сил в Косово и расположением российских войск. Принципы урегулирования, согласованные на встрече «восьмерки» в Бонне 6 мая, говорят о том, что к этому времени американцам удалось всех склонить к своей позиции. О прекращении воздушных ударов по Югославии в итоговом документе «восьмерки» вообще не говорилось, зато появилось требование «подконтрольного прекращения насилия и репрессий в Косово», адресованное явно С.Милошевичу, а не НАТО. Включенный же в документ тезис «неделимости СРЮ», о защите которого В.С. Черномырдин повествует с гордостью, с самого начала был порочным: следовало говорить о неделимости Сербии, в состав которой автономным образованием входит край Косово и Метохия. В противном случае распад Югославии (который потом и произошел) делал статус Косово неопределенным. Отсюда до политической самостоятельности Косово – один шаг.

После этого позиция России свелась главным образом к тому, что надо-де выполнять «боннские договоренности», хотя последние не оставляли пространства для маневра «тройке» Черномырдин – Ахтисаари – Тэлботт. К июню позиция самого В.С. Черномырдина приблизилась к американской, хотя специальный представитель президента России понимал, что «югославов фактически принуждали капитулировать» (с. 158).

30 мая В.С. Черномырдин докладывал Б.Н. Ельцину о результатах переговоров в Белграде. Главной задачей на тот момент, пишет он, было «добиться от США и НАТО предоставления особого статуса российскому контингенту миротворцев, что будет успехом и признанием нашей роли» (с. 200). Б.Н. Ельцин намеревался лично контролировать этот вопрос – и всего несколько дней потребовалось В.С. Черномырдину, чтобы не выполнить указание президента.

Чтобы понять, как происходил процесс «сдачи» российских позиций, важно рассмотреть, помимо документа «восьмерки», переговоры 1-3 июня. Это были очень драматичные дни. К сожалению, В.С. Черномырдин почти не воспроизводит переговорный процесс. Из текста книги мы узнаем, что о прекращении бомбежек договориться не удалось. Сошлись на том, что сначала начнется «проверяемый вывод сербских войск из Косово», а уж затем прекратятся бомбардировки. Натовцы добились своего. В Бонне, пишет В.С. Черномырдин, сообщение о том, что «натовские стратеги уже спланировали размещение своих воинских контингентов, причем таким образом, что российскому места не нашлось, кроме как пребывать среди боевых порядков», подействовало на него «как обухом по голове» (с. 209). Узнать в подробностях о драматической ситуации, сложившейся на переговорах в Германии, было бы крайне важно, но сведений об этом в книге предельно мало. Даже о разногласиях с военными – почти ничего.

Между тем генерал Леонид Ивашов вспоминает, что «Черномырдин по большинству позиций не сопротивлялся». А ведь российские военные сумели договориться с американцами по основным вопросам, в том числе о предоставлении российскому контингенту в Косово отдельного сектора. Именно Черномырдин отменил эти договоренности и торжественно заявил, что российская делегация согласна с представленным американцами документом. В воспоминаниях Строуба Тэлботта есть эпизод ссоры Черномырдина с нашими военными, за которой последовала его внезапная уступка американцам: «Без всякого предупреждения или объяснений Черномырдин согласился на полный вывод (югославских) войск». От главной роли России на переговорах не осталось и следа. Принятие американского документа перечеркивало все, что было сделано российской стороной ранее. Оставалось убедить Белград.

Военные, участвовавшие в переговорах, надеялись после этого вернуться в Москву и доложить президенту, что все позиции России сданы, но В.С. Черномырдин принял решение сразу лететь в Белград. Последняя его встреча с С.Милошевичем описана скупо, хотя существуют сведения, что она была драматичной. С.Милошевич прекрасно понимал, что ему диктуют ультиматум. С.Тэлботт в своей книге приводит оценку, которую по возвращении из Белграда дал В.С. Черномырдину М.Ахтисаари: «Наш друг Виктор был совершенно изумителен. Он сделал все, что обещал, без уверток и жалоб. Сербы явно рассчитывали, что он предложит им лазейку, но он им ее не дал».

Вот таким «дипломатом» оказался наш Виктор Степанович Черномырдин. Тем не менее за свои «заслуги» он был потом направлен возглавлять российское посольство в Киев. Что из этого получилось, наглядно демонстрируют и все последовавшие «газовые войны» между Украиной и Россией, и откровенное воровство Киевом российского газа, и победа «оранжевой революции» на Украине в 2004 году, и многое-многое другое. Слава Богу, после отставки с поста российского посла на Украине наши власти уже почти не прибегали к услугам Черномырдина.

Справка:

«Знаете, у каждого человека, конечно, свои ощущения от людей, с которыми работаешь. У меня от Виктора Степановича осталось ощущение какой-то внутренней теплоты, которая от него исходила, в каком бы качестве он ни работал», – поделился своими впечатлениями о работе с Черномырдиным нынешний премьер-министр РФ Дмитрий Медведев.