Жизнь на Кузнецкстрое. Часть V. Жилищно-коммунальное хозяйство

В 1930 году на строительство Кузнецкстроя ежемесячно приезжало несколько тысяч человек. Это были как рабочие-одиночки, так и семейные рабочие и специалисты.

Помимо вопроса, где расселить такое количество людей, остро стояли и коммунальные проблемы. Людям были необходимы тепло и вода, нужно было где-то мыться, стирать бельё, справлять естественные нужды.

Большинство жилья было временным: палатки, шалаши, бараки и землянки. Строительство многоквартирных трёх- и четырёхэтажных домов началось летом 1930 года, однако никакого проекта застройки будущего города тогда ещё не существовало. Первые проекты застройки городских кварталов были утверждены только в 1931 году, а уже в 1934 году в многоквартирных домах Соцгорда проживало около 25 тысяч человек.

Сначала о централизованных коммунальных удобствах даже и не шло речи. Холодная вода и кипяток подвозились в бочках и нужно было успеть их получить в необходимом количестве.

Дрова и уголь для отопления доставлялись с перебоями, поэтому зачастую их необходимо было добывать самим (дрова часто просто крали на стройплощадках) или приобретать на стороне. Хранить приобретённые дрова и уголь людям приходилось прямо в жилых помещениях, так как отдельные помещения для хранения не строили.

Например, в декабре 1933 года рабочие, проживавшие в бараке, жаловались в газету «Сталинская кочегарка»:

«Нет ящика под уголь, нет углярки… Продукты, уголь и дрова хранятся под койкой, так как больше положить некуда».

В этом же номере газеты ещё одна жалоба:

«Уголь подвозят очень редко, и привезённый в ящиках не запирается, растаскивается жильцами. Привозят уголь совершенно недоброкачественный — 50 процентов золы».

В 1934 году в Сталинске стоимость дров, доставляемых городскими организациями, составляла 20 рублей за кубометр, стоимость угля зависела от места его добычи: уголь, добывавшийся в Араличево (ныне ближнее Куйбышево), стоил 14 рублей за тонну, осинниковский — 18 руб./тонна. В самом Араличево цены на уголь были существенно ниже — 7 руб. 30 коп. за тонну без стоимости подвоза.

Несмотря на то, что городская электростанция проектировалась в качестве теплофикационной и избыток тепла мог использоваться для отопления города, первые проекты многоквартирных домов не предполагали наличия центрального отопления. Ради экономии средств при строительстве проектные организации предлагали строить четырёхэтажные дома исключительно с печным отоплением, однако руководству Кузнецкстроя всё-таки удалось отстоять идею строительства многоэтажек с центральным отоплением. Дровяные печи в квартирах многоэтажек тоже присутствовали, но предназначались только для приготовления пищи и обогрева помещения кухонь.

По всему Кузнецкстрою стояли временные туалеты, которые, по воспоминаниям начальника Кузнецкстроя Сергея Франкфурта, были «грязны, неудобны, да их и не хватало». И даже ассенизационный обоз, имевший в своем составе несколько сотен лошадей, не справлялся с ситуацией. Жители жаловались и на то, что ассенизаторские услуги оказывались не по ночам, а в дневное время.

Появление многоквартирных домов «со всеми удобствами» не сильно улучшило ситуацию. В январе 1934 года газета «За социалистический город», описывая состояние жилых домов технического посёлка Соцгорода, сообщала:

«Уборные находятся в безобразном состоянии. Нечистоты второго этажа попадают в первый, а в уборных образуются лужи». 

Из этой же газеты за октябрь 1934 года можно узнать, что канализационные трубы в многоквартирных домах были деревянными:

«В уборных нет ни крышек, ни вытяжных труб. Деревянные трубы протекают, и нечистоты заливают уборные, кухни и даже квартиры нижних этажей. В квартирах постоянно неприятный запах».

Первая баня была открыта на Кузнецкстрое в 1930 году, но воспользоваться ей могли только счастливчики — баня была слишком маленькой, поэтому попасть в неё можно было с большим рудом, а постирать одежду практически невозможно. В городских газетах часто жаловались на обманы и обсчёты, которыми не брезговали сотрудники бани.

К концу 1930 года на всесоюзной стройке открывается прачечная, что частично разрешает вопрос со стиркой белья.

Уже к 1932 году появляется новая проблема: ранее построенные временные деревянные дома и бараки стали приходить в негодность — дома строились из сырого леса, лес рассохся, то же самое произошло с окнами и дверьми, в связи с чем в домах и бараках буквально «дуло изо всех щелей».

Не успевали содержать в нормальном состоянии и построенный новый жилой фонд Соцгорода.

Так, в 1934 году газета «Большевистская сталь» сообщала, что наружные рамы в домах остеклены только наполовину, треть печей требует ремонта, холодную воду привозят поздно, а канализация находится в нерабочем состоянии.

В газете «Большевистская сталь для начинающего читателя» за 1934 год рассказывалось о том, что в Соцгороде, несмотря на конец сентября не готова ни одна котельная, а от организации «Теплосетьстрой», которая должна подавать тепло в квартиры, пока «не жарко, а холодно».

В другом номере этой же газеты сообщалось, что на весь город имеются только две станции перекачки канализационных стоков, «которые уже теперь не в состоянии обслуживать город».

Жалобы жильцов на качество оказываемых коммунальных услуг можно найти практически в каждом номере газеты:

«Не помню я такого дня, чтобы в комнате, где я живу (соцгород, дом № 125) не приходилось мне сидеть без тёплой одежды. Холод собачий. Кроме того, постоянно выключают свет. Месяцами не работают водопровод и канализация. Словом, недочётов много, а квартирную плату берут аккуратно и полностью».

У жителей бараков, были и другие проблемы. Так как барак являлся по своей сути общежитием, то в штате, обслуживающем барак, были такие должности как домохозяйка и уборщица — они должны были следить за чистотой помещений барака, приносить воду, закрывать комнаты, когда их жильцы уходили на работу.

В 1934 году рабочие одного из бараков писали в газету:

«Домохозяйка совершенно не следит за чистотой барака. На кухне постоянно наводнение, так как помои из-под умывальника не выносятся по три дня. Воды для питья никогда не бывает в достаточном количестве. Уборщица приносит воду для питья в тех ведрах, из которых моет пол. Когда рабочие уходят на работу, комнаты остаются не закрытыми, поэтому частые кражи».

Или вот ещё одно письмо жителя барака (1934 год):

«Барак № 10, 19 квартала оборудован плохо, к зиме не подготовился. В незастеклённые окна и из-под пола дует ветер. Баки без кранов — каждый черпает воду своей посудой. Кипячёной воды нет. В бараке не соблюдаются правила внутреннего распорядка: грязь, шум, ругань — обычное явление. Убирать приходится самому. Отработал 8 часов, пришел домой — изволь вымыть пол, воду принести. Воды всегда не достает».

В 1933-1934 годах бараки начинают перестраивать. Общие комнаты переоборудуют под отдельные квартиры, устанавливают двери, индивидуальные печи и умывальники, но не везде люди радовались произведённой реконструкции. Дело в том, что ремонт в большинстве случаев производился некачественно, почти в каждом номере газеты печатались жалобы кузнецкстроевцев на то, что, хотя сам барак внутри перестроили, но крышу не отремонтировали, потолок не оштукатурили и т.п. При этом, с того момента, как в бараке после переоборудования появлялись отдельные комнаты, с людей начинали брать квартплату уже как за отдельную квартиру.

Использованы литература и материалы:

Л. Фойгт. «Женщины Кузнецкстроя», Новокузнецк, 1998 год

С. Франкфурт «Рождение стали и человека», Москва, 1935 год

Газета «Большевистская сталь» за 1934 год

Газета «Большевистская сталь для начинающего читателя» за 1934 год

Газета «За социалистический город» за 1934 год

Газета «Сталинская кочегарка» за 1933, 1934 годы