ЕГЭ строгого режима

Завтра - почти официальное начало зимних студенческих каникул: Татьянин день. Веселый праздник! С медовухой, которую будет, например, разливать по пластиковым стаканчикам ректор МГУ им. М.В.Ломоносова академик Виктор Садовничий. Надо думать, и другие его коллеги не избегнут такого же или подобного ритуала.

Между тем с 1 января 2008 года Россия практически вползла в новое образовательное пространство. (Или в образовательную прострацию - об этом спорят.) Нынешний год, теперь официально, назван переходным, в смысле перехода всей страны к новому типу аттестации учащихся образовательных школ - единому государственному экзамену, ЕГЭ. А с 2009-го это будет не эксперимент в особо продвинутых регионах, а реальность, данная нам в ощущениях. Ощущения тревожные.

В 2001 году Министерство образования РФ начало проводить так называемый эксперимент с ЕГЭ. В одном из интервью тогдашний министр образования Владимир Филиппов на вопрос, не боится ли он, что его назовут человеком, «развалившим отечественное образование», дал изумительный в своем роде ответ: «Во-первых, без эксперимента развалить образование невозможно. Надо экспериментировать много лет, чтобы потом принять решение». Где теперь тот министр, где теперь наше образование...

Собственно, экспериментом все это трудно назвать: если министр Филиппов начинал опыты с пяти регионов, то в 2005 году его преемник, министр образования и науки РФ Фурсенко гордо рапортовал, что в его ЕГЭ участвовали 78 субъектов Федерации. И вот с 1 января 2008 года страна практически поголовно - в ЕГЭ. И это при том, что любому разумному человеку (homo sapiens) очевидно, что результатов эксперимента в такой сфере, как образование, надо ждать как минимум лет 15-20: пока не закончит школу и вуз «поколение ЕГЭ», пока оно не трудоустроится и не начнет вносить вклад в удвоение ВВП.

Не желая ничего плохого министру Андрею Фурсенко, но памятуя о судьбе его предшественника, нельзя не задаться вопросом: а с кого в случае чего мы сможем спросить за результаты эксперимента после 1 января 2008 года? Тем более что, несмотря на министерский оптимизм по поводу «введения ЕГЭ в штатный режим на всей территории Российской Федерации», существуют и другие оценки этого всероссийского мероприятия.

Так, в значительном числе регионов, участвующих в ЕГЭ, оценки «отлично» по предметам имеют от 30 до 50% выпускников. Понятно, что при традиционной системе итоговой аттестации школьников регионы не могли, да и просто не смели бы показывать столь высокие результаты. В вузы хлынул поток абитуриентов с завышенными оценками, но не умеющих написать сочинение с внятным изложением собственных мыслей.

Кстати, по данным Института социологии РАН, около 50% жителей Москвы и Санкт-Петербурга в 2006 году вообще не представляли себе, в чем, собственно говоря, суть перехода к ЕГЭ.

Зато, как нам объясняют министерские чиновники, ЕГЭ - чуть ли не идеальное средство в борьбе с коррупцией при поступлении в вузы и с «серым» репетиторством. Но где гарантии, что коррупция при поступлении в вузы просто не опустится на уровень ниже - в среднюю школу: нетрудно представить, на что способны родители, лишь бы их ребенок получил высокий балл на этом самом общенациональном экзамене. Со школьными учителями - ни в коей мере не хочется их обидеть, но это естественно-научный факт - в этом смысле будет проще договориться. Это сейчас и происходит.

Что же касается репетиторства, то оно сегодня действительно становится не столь актуальным при подготовке к поступлению в вузы. Зато расцветает при подготовке к сдаче «кроссворда» под названием ЕГЭ.

Но студентов все равно - с Татьяниным днем!