Заплаты для зарплаты

- "Все-то зачем?" - "Я сказал: входим все. Но говорить буду только я". "Ну, и что ты ей скажешь?" - "Скажу: бригада берет расчет. Деньги на бочку!" - "Вот это правильно! Ты ей скажи, что, если мы увольняемся, она не имеет права волынить с денежками". - "А если она спросит, на какой объект уходим?" - "Да какое ее дело?!" - "А если она скажет, что будет принимать поодиночке?" - "Не-не, заходим все разом". - "А говорить будешь только ты?" - "Только я". - "Да уж ты там наговоришь. Потом ни денег, ни работы..." - "Вы поняли, куда этот гад клонит? Он же в раздевалку пойдет!" - "И пойду!"...

Тут мужики заметили, что вагон внимательно прислушивается к их дебатам - заинтересованно и с опаской одновременно. План выколачивания из начальства заработанных денежек остался не уточненным в деталях. Они умолкли и отвернулись к окнам.
К слову, именно на промплощадке НКМК, к которой подъезжал трамвай, располагаются два предприятия из числа самых крупных должников по зарплате в Кузбассе. Это "АТП КМК" (по данным на конец июля, 5,4 миллиона рублей долга) и Новокузнецкий вагоностроительный завод. Последний случай из ряда вон.

По сведениям, сообщенным нам в городской прокуратуре, НКВЗ должен коллективу 33 миллиона. Остается гадать, почему это предприятие крайне редко попадает в "штрафные перечни", которые регулярно публикуются в пресс-релизах областной администрации. То ли долг настолько велик, что с ним "разбираются в другом месте". (Для сравнения: все предприятия Кузбасса задолжали на сегодня около 75 миллионов). То ли коллектив завода продолжает доверять своему руководству и надеется на лучшее, а потому не бомбардирует власти соответствующими жалобами.

Так или иначе, неплатежи по зарплате становятся, пожалуй, самым распространенным правонарушением в Кузбассе - более 15 тысяч из 60 тысяч зафиксированных правонарушений за первое полугодие. Коллегия прокуратуры, огласившая на днях эти цифры, заметила также, что за первое полугодие в суды были направлены 3266 исков по взысканию долгов по зарплате. Примерно, столько их было за весь прошлый год. Кризис.

Как говорится, кому сейчас легко? Попробовал персонифицировать этот вопрос и спросил в городской прокуратуре, есть ли среди упомянутых исков заявления, исходящие от тех, кого принято именовать крупными управленцами. Помощник прокурора города Елена Скорых ответила, что такие иски ей неведомы. Между тем, судебные разбирательства по "золотым парашютам" (так называют на Западе компенсации при уходе в отставку топ-менеджеров) случаются и в России. Буквально на днях суд Ставропольского края подтвердил законность выплаты уволившимся руководителям далеко не самой крупной энергетической компании ОГК-2 около полумиллиарда (!) отступных. Причем были очень большие вопросы к их профессиональной деятельности , причинившей ОГК-2 около полутора миллиарда убытка.

Мои попытки "скрестить" в поисковике на "Яндексе" Новокузнецк и "золотые парашюты" дали только один результат: приземление парашютистов в прошедший День ВДВ на нашем бульваре Героев. Остается предположить, что новокузнецкие топ-менеджеры, если и уходят в отставку, то утрясают все вопросы по компенсации без судебной волокиты.

Уже поставил точку, когда раздался телефонный звонок. Неуверенный женский голос: "В газете писали, что на нашем заводе погасили долги, но это неправда". Отвечаю, что это была перепечатка из пресс-релиза областной администрации и спрашиваю: "Лично вам за какое время задолжали?" - "Я не буду отвечать на такие вопросы". - "Почему?" Короткие гудки.

"Кузнецкий рабочий"